По рукоять в опасности - Страница 11

К оглавлению

– А еще какие препятствия? – спросил он.

– Лошади так же узнаваемы, как и люди. У них у каждой свое лицо.

– И ноги...

После небольшой паузы я сказал:

– Вы хотите, чтобы я спрятал лошадь? И подумал: «На кой черт я сказал это?»

– А ты мог бы?

– Если у вас есть для этого серьезные основания.

– За деньги?

– На покрытие расходов.

– Ради чего?

– Вы хотите знать, ради чего бы я сделал это? – спросил я.

Он кивнул.

– Ради интереса, – почти уныло произнес я, хотя на самом деле пошел бы на это, чтобы облегчить его депрессию, вызванную не столько болезнью, сколько какими-то другими обстоятельствами. Я сделал бы это ради того, чтобы успокоить мать.

– А что, если бы я попросил тебя найти лошадь? – сказал Айвэн.

Темнит он, играет в какие-то игры, подумал я.

– Думаю, я постарался бы сделать это, – сказал я.

На столе у самого локтя Айвэна зазвонил телефон, но Айвэн лишь апатично взглянул на него и даже пальцем не шевельнул, чтобы поднять трубку. Он дождался, пока звонки прекратятся, не скрыл своей досады, когда на пороге появилась моя мать и сказала ему, что звонят с пивоваренного завода.

– Я нездоров и просил их не беспокоить меня.

– Это Тобиас Толлрайт, дорогой. Он сказал, что у него важное сообщение для тебя.

– Нет. Нет.

– Прошу тебя, Айвэн. Он, кажется, чем-то очень взволнован.

– Я не желаю говорить с ним, – устало сказал Айвэн. – Пусть Александр возьмет трубку.

И мне, и матери такое предложение показалось бессмысленным, но если уж Айвэну что-нибудь взбрело в голову, его трудно сдвинуть с места. В конце концов я взял трубку и объяснил Толлрайту, с кем он говорит.

– Но мне необходимо говорить лично с сэром Айвэном, – произнес мне в ответ настойчивый голос. – Вы просто не поймете, в чем дело.

– Конечно, – согласился я, – но если вы объясните мне все как следует, я передам ему наш разговор, чтобы он вам ответил.

– Это нелепо.

– Да, но... но все-таки говорите.

– Вы знаете, кто я? – спросил меня голос в трубке.

– Нет. Но это меня не пугает.

– Я Тобиас Толлрайт, из аудиторской фирмы. Мы проверяем счета пивоваренного завода «Кинг Альфред».

– В добрый час, – сказал я.

– Мы установили некоторые несоответствия... Сэр Айвэн – председатель правления и шеф дирекции, а также крупнейший акционер... Было бы неэтично с моей стороны говорить с вами, а не с ним лично. – М-м-м... – сказал я. – Понимаю. Может, вам лучше написать ему.

– Видите ли, это дело неотложное. Напомните ему, что незаконно для общества с ограниченной ответственностью торговать, когда оно несостоятельно, и я боюсь... Я в самом деле боюсь, что могут быть приняты немедленные меры, и тут необходимы полномочия, которыми обладает только сэр Айвэн.

– Хорошо, мистер Толлрайт, подождите, пока я объясню ему это.

– В чем дело? – с беспокойством спросила мать. Айвэн ни о чем не спрашивал, но выглядел вконец измученным.

Он все знал.

– Речь идет о документах, подписать которые можете только вы, – сказал я ему.

Айвэн замотал головой.

– Может ли какая-нибудь из ваших неотложных мер подождать день-другой? – снова обратился я к Толлрайту.

– Я должен обсудить это с сэром Айвэном. Но возможно, что да.

– Что, если он даст мне право действовать от его имени в этом деле? Обмана не получится?

Толлрайт помедлил с ответом. Мое предложение могло быть вполне правомерным, но ему оно не понравилось.

– Мистер Айвэн находится пока еще на ранней стадии выздоровления, – сказал я Толлрайту.

Я не мог прямо сказать ему в присутствии Айвэна, что слишком сильное волнение может оказаться губительно, но, кажется, мозги мистера Тобиаса зашевелились быстрее. Уже без прежних возражений он пожелал узнать, как скоро можно увидеться со мной. – Может, завтра? – предложил я.

– Сегодня во второй половине дня, – решительным тоном выдвинул он встречное предложение. – Приходите в наш главный офис в Рединге. – Он назвал мне адрес. – Дело очень срочное.

– Архисрочное?

Толлрайт откашлялся и повторил это слово так, словно раньше никогда не произносил его:

– Вот именно... ультра.

– Прошу вас, подождите немного, хорошо? – Я опустил трубку и заговорил со своим отчимом, которого тяготила моя беседа с Толлраитом и необходимость выслушивать и – тем более – что-то отвечать мне. – Я могу подписать необходимые бумаги, если вы предоставите мне соответствующие полномочия. Это действительно то, чего вы хотите? Я имел в виду, что вы должны будете доверить мне очень многое.

– Я доверяю тебе, – устало сказал Айвэн.

– Но это должно быть... полное доверие. Он лишь всплеснул в ответ руками.

– Мистер Толлрайт, – сказал я в трубку телефона, – я постараюсь увидеться с вами как можно быстрее.

– Хорошо.

Положив телефонную трубку, я сказал Айвэну, что такое доверие неблагоразумно. Он слабо улыбнулся:

– Твой дядя Роберт говорил мне, что тебе я могу доверить свою жизнь.

– Вы уже более или менее сделали это. – Я решил одним выстрелом убить двух зайцев. – Когда он сказал вам это?

– Несколько дней назад. Он сам скажет тебе то же самое. А кто еще слышал слова дяди Роберта? «Александр умеет прятать...» Черт побери!

– Айвэн, – сказал я, – надо, чтобы документ о предоставлении мне прав доверенного лица был подписан и заверен в присутствии адвоката.

– Позвони Оливеру Грантчестеру. Я поговорю с ним.

Он, однако, не был вполне откровенен со своим адвокатом. Сказал ему только, что хотел бы составить документ о предоставлении прав доверенному лицу, но не сказал, с какой целью. Хотя, подчеркнул Айвэн, дело это крайне срочное, а он до сих пор чувствует себя плохо, и спросил, не будет ли Оливер столь любезен и не приедет ли к нему домой, чтобы сразу все уладить.